Запрет на усыновление детей из России

Как нам отказали в усыновлении из России
09 декабря 2013, 14:03
Я, гражданка Российской Федерации, в прошлом артистка цирка, в 2004 году приехала по работе в Швейцарию, где и познакомилась с будущим мужем. В 2005 мы поженились и теперь живем в Женеве, воспитывая детей и занимаясь благотворительностью, мой муж работает в сфере IT- технологий.

Я являюсь активным участником программ помощи российским детям-инвалидам, живущим в детских домах.

И это изменило мою жизнь и жизнь моей семьи. В 2009 году наша семья удочерила девочку, у которой не было никакого шанса обрести семью. У Тани двустороняя лицевая расщелина, полная слепота, нарушение слуха.



Сначала я около года занималась девочкой как волонтер, в рамках русско-швейцарско-французской Ассоциации, которую мы здесь организовали с русско-говорящими подружками.

В 2 годика Таня весила 6 килограммов, не понимала речь, не ходила, даже сидела плохо, заваливаясь набок. Не понимала назначение игрушек, психоэмоциональное развитие соответствовало возрасту 3-4 месячного ребенка.

Мне, с помощью волонтеров и при сотрудничестве дома ребенка, удалось организовать операцию в Москве, в клинике челюстно-лицевой хирургии НПЦ. От персонального внимания девочка расцвела. Начала ходить с опорой, стала интересоваться игрушками, музыкой, за два месяца в больнице прибавила в весе 2 килограмма..

Мысль о том, что ее придется вернуть в учреждение, казалась невозможной. Весь прогресс в развитии оказался бы ненужным, так как сиротская система не предусматривает обучения и реабилитации детей с такими тяжелыми нарушениями.

Так возникла мысль об удочерении. Процесс удочерения занял около года, и в самом конце декабря 2009 Таня оказалась дома. Первый год был чудовищно трудным, адаптация была тяжелой. Слепой, неговорящий и почти не понимающий обращенную речь ребенок мог выражать свои чувства только громким криком и истериками. Девочка боялась всего: песка, снега, ветра, звуков, коляски, машины, верхней одежды, пластилина, качелей, бумаги...

В три годика появился лепет и понимание простейших бытовых фраз. Появился интерес к сказкам. Вскоре стало возможно заниматься развивающими играми. Девочка перестала качаться, биться головой о кровать, расковыривать малейшие прыщики до незаживающих язв. Ушли беспричинные истерики. Таня перенесла две операции. Выучила французский язык. Вскоре, отлично занимаясь дома, выучила дни недели, геометрические формы. Знает много стихов и сказок.



Сегодня Тане 6 лет, она ходит в обычную общеобразовательную школу, во 2-ой класс. Занятия посещает с помощником из Центра для детей с проблемами зрения.

Также ходит 4 раза в неделю в этот Центр на специализированные занятия, направленные на полную интеграцию слепого человека в общество, изучает азбуку Брайль, компьютер. Отлично умеет плавать. Начала заниматься музыкой по классу скрипки. Освоила счет, прекрасно знает русский язык, отлично говорит по-французски, проявляет интерес к английскому, немецкому и испанскому языкам. Самостоятельно заучивает песенки на этих языках и умеет на них считать до 10. Ей предстоит еще множество реконструктивных операций, но уже сейчас мы уверены, став взрослым человеком, она не только будет обслуживать себя самостоятельно, но получит образование и профессию, создаст семью.

***

О мальчике Ренате из того же Дома ребенка, из которого мы забирали дочь, наша семья узнала в начале 2011 года и почти сразу приняла решение его усыновить. Мальчик страдает артрогрипозом в тяжелой форме (поражены все четыре конечности, не может без поддержки и аппаратов стоять и ходить, ручки обездвижены настолько, что он не может даже почесать нос).


Проверки нашей семьи, как усыновителей, и подготовка всех необходимых документов швейцарской стороной начались в октябре 2011 года. И только к лету 2013 все было готово и мы подали документы в Волгоградский Комитет по образованию. С этого момента официально стали общаться с ребенком как будущие усыновители.



Все это время мы участвовали в судьбе ребенка. Каждый раз, когда мальчика госпитализировали в Институт им. Турнера я летала в Санкт-Петербург, помогала няне дома ребенка, организовывала транспорт для перевозки ребенка на вокзал или в аэропорт, на консультации и на изготовление и примерки аппаратов. Один раз прилетали вместе с мужем. Мы оплачивали все аппаратное лечение на протяжении этих двух лет.

В первый приезд малыш произвел впечатление ребенка глубоко замкнутого до аутичности, не по-детски серьезного. Не откликался на свое имя, плакал без звука, безропотно давал производить над собой самые болезненные и неприятные медицинские манипуляции. По мере того, как малыш начал понимать, что кто-то интересуется именно им и с появлением первых признаков привязанности, он “разморозился”, взгляд стал фокусированный, стал смотреть в лицо людям. Появилась инициатива и интерес к окружающему, малыш научился эмоционально реагировать на происходящее, разговаривать.

С разрешения опеки, персонал дома ребенка позволил малышу называть нас мама и папа.



Он постоянно задает вопросы персоналу про нас. Очень ждет нас, плачет и вырывается из рук нянечек, когда мы вынуждены уходить из группы. Ждет встречи с сестренками, про которых знает из моих рассказов, фотографий и видео. Называет их по именам.

В июле 2013 года, после нескольких месяцев сбора, перевода и заверения дополнительных бумаг, сверх требуемых законодательно, у нас, наконец, приняли документы к рассмотрению в Федеральном Суде РФ города Волгограда.

Заседание откладывалось несколько раз. Каждый раз выносилось определение с требованием все новых документов, касающихся членов нашей семьи, законов Швейцарии и тд..

Мы добросовестно выполняли все требования, хотя предоставление множества из затребованных справок не предусмотрено законодательством РФ, касающегося международного усыновления.

Нами предоставлены все постусыновительские отчеты, отражающие феноменальный прогресс в развитии первого усыновленного ребенка, а органами Швейцарии - документы об отсутствии задолженностей по контрольным отчетам по всем другим усыновлениям российских детей в Швейцарию, о чем получено подтверждение из Министерства образования.

Мы не подпадаем под последние законодательные инициативы, повлекшие запрет усыновления в некоторые страны, т.к. в Швейцарии однополый брак ЗАПРЕЩЕН.

На первом слушании я потеряла сознание — дело приостановить на неопределенный срок. Затем переносили заседания, заставляя несколько раз пересдавать билеты на самолет. Вытянули все соки, нервы, деньги. Выгоняли стоять в коридор без стульев на несколько часов, пока судья бегала куда-то дозваниваться, видимо, получать указания от начальства.

Все это только для того, чтобы, невзирая на полную поддержку нашего заявления прокурором, после всех пыток (а то, что происходит сейчас с нами, а особенно, подчеркиваю - с ребенком! я расцениваю именно как пытку, без преувеличений), оттараторить скороговоркой, не поднимая глаз - в усыновлении отказать. Точка.

Подаем апелляцию, потом в Верховный суд. Если надо - то дойдем и до Конституционного и до ЕСПЧ.

При прощании малыш рыдал и кричал “Нет, мама, самолет!”.

Малышу уже 4 с половиной года, срок перевода в ДДИ — 4 года. Его перевод в дом инвалидов был задержан в связи с процедурой усыновления. Теперь он отправится туда в самое ближайшее время.

В доме инвалидов умственно сохранный, но не способный себя обслуживать ребенок, угаснет очень быстро. Если выживет, то в лучшем случае его ждет интернат для инвалидов и престарелых. Перспективы ребенка –инвалида с подобными нарушениями, находящегося в доме инвалидов, со всеми подробностями описаны в книге Рубена Давида Гальего «Белое на черном»…

Мы добросовестные состоявшиеся усыновители. Нами предоставлены все постусыновительские отчеты, отражающие феноменальный прогресс в развитии ребенка, а органами Швейцарии - документы об отсутствии задолженностей по контрольным отчетам по всем другим усыновлениям российских детей в Швейцарию.

Усыновляемому мальчику требуется срочное оперативное и сложное аппаратное лечение, предоставлены мнения нескольких лечащих врачей о неотлагательности лечения и последствиях для здоровья и будущей реабилитации ребенка в случае задержки такового.

У нашей семьи есть психологические и материальные ресурсы, знания и опыт в реабилитации тяжелых детей-инвалидов. Наша семья даст ребенку возможность вырасти полноценным членом общества, а не иждивенцем системы социального обеспечения.

Мы имеем возможность сохранить русский язык и культуру у усыновленных детей. В семье говорим на русском, младшие дети посещают русскую школу, наряду с местной общеобразовательной школой.

 

Статьи — Новости делового портала BFM.ru

Критики «закона Димы Яковлева» говорят, что в России 122 тысячи детей находятся в детских домах, а 85% россиян не готовы к усыновлению. Американским родителям вход на эту «территорию» закрыт уже год. Сторонники закона долго не обнародовали свою статистику. Спустя год после выхода закона, Business FM получила цифры из первых рук. «Закон Димы Яковлева» был принят 28 декабря 2012 года. Его назвали так в память о мальчике, усыновленном американской четой Харрисон, а затем погибшем в результате несчастного случая. // Дальше — pda.bfm.ru

 

До принятия закона, на 1 января 2013 года, в банке данных на усыновление было 118 тысяч детей. Сейчас в этом банке 107 тысяч детей, то есть на 10 процентов меньше. На самом деле это существенное снижение, если учесть, что прошел год. Из тех 259 детей, по которым не было принято решение об усыновлении в связи со вступлением в силу «закона Димы Яковлева», 174 нашли семьи